В лабиринтах тёмного мира - Страница 59

Большевики в России в 1918 году ввели григорианский календарь. В тот год после 31 января сразу стало 14 февраля. А православная церковь отказалась переходить на новый календарь, утверждая, что она живет по тому времени, по которому жил Иисус. А кто знает, по какому времени он жил, если никто точно не знает дату его рождения? Празднуется примерная дата рождения. Даже я ее точно не помню.

Западные христиане держат великий пост, празднуют Рождество как главный свой праздник, а потом празднуют наступление календарного Нового года и с хорошим настроением приступают к работе.

В России все наоборот. Великий пост прерывается на Новый год и в пьяном угаре все приходят к Рождеству по старому стилю, продолжая праздновать до средины января, с трудом выходя из запоев и вяло соображая, что же делать в новом году.

Для предотвращения христианского раскола всего-то нужно сделать один маленький шажок – перейти на григорианский календарь и провести совместную рождественскую службу Папы Римского, Российского Патриарха и патриархов православных церквей.

Но этого не будет по причине непомерной гордыни российских патриархов. А гордыня – это мое качество! – и Велле торжествующе поднял вверх указательный палец.

Погодите, ваши патриархи еще будут такие коленца выкидывать, что оттолкнут от себя часть верующих, оставив около себя только реакционную часть прихожан, которая по всем показателям ближе ко мне, чем к Нему.

Весь ваш парламент – мое порождение. Скажите мне, Андрей Васильевич, в какой стране мира есть такое положение, что если праздник попадает на выходной день, то человеку предоставляется дополнительный день отдыха? Праздник и есть день отдыха. Еще нужно отдыхать от праздника? Праздность губит вашу Россию. Нормальные люди бегут из нее, и вы только-только начали просыпаться. Просыпайтесь, я не буду вам мешать. Решайте сами свои дела.

Я насылал на вас монголо-татар. И вы выстояли. Я насылал на вас европейские орды вместе с Наполеоном и Гитлером. И вы выстояли. Я дал вам Ленина и Сталина. И вы выжили. Так живите же, леший вас дери. Никто не даст освобожденья, ни Бог, ни царь и ни герой, добьетесь вы освобождения своею собственной рукой.

Но я буду постоянно с вами. Любой ваш неверный шаг будет усилен многократно. То, что прощается любому западнику, не прощается вам. Вас будут рассматривать как под микроскопом. Чем слабее вы будете, тем больше претензий к вам будет предъявляться.

Пока ваши цари только грабят Россию, но в ваших силах избрать тех, кто будет трудиться во славу вашей страны. Чуров не мое, а ваше порождение.

Глава 57

Мы сели в подошедший поезд и поехали в сторону центра. В метро было немноголюдно. Это был тот час, когда начали работу учреждения и фирмы, а работники ночных смен уже добрались до дома, попили чай и легли кто в теплую, а кто и в холодную постель.

Вульф восхищался всем увиденным и обещал, что обязательно сделает свою епархию точно такой же, чтобы мрак перемежался со светлыми местами и мрамором с гранитом.

– И еще я везде поставлю свои памятники и памятники детям и друзьям, – громко говорил он, привлекая внимание немногих пассажиров. – Да, именно так. А на земле я поставлю такие же светящиеся знаки как в М, только перевернутые в W. М – в метро, а W – это ко мне. Открой дверь и оставь надежду всяк сюда входящий. Кто хочет стать богатым? Кто хочет денег? – Велле по-купечески обратился к пассажирам и достал из кармана пачку долларов.

Люди сидели и не двигались с места. Это Россия. Там видали таких купчишек. Но Зеге порвал банковскую обертку и бросил деньги веером. Вот тут и ленивый не мог устоять. Все было собрано в течение трех минут, во время которых поезд подошел к станции. И в вагоне остались мы вдвоем.

– Москва не изменилась, стоит матушка городов русских, – гордо сказал Велле, – и везде люди одинаковы, что галлы, что русы, что римляне, что греки. Золотой телец правит всем.

Мы вышли из метро на площади Революции и попали в подземный переход. Всюду сидели нищие. Велле достал пачку мелких денег и стал одарять их, бросая каждому по две-три банкноты. Нищие, убогие и увечные, молодые ветераны Отечественной и афганской войн катили за ним на колясках, слепые прозревали, прокаженные становились здоровыми, одноногие становились двуногими, однорукие – двурукими. Вот она – сила денег!

– Спаси тебя Бог, – неслось со всех сторон, и эти возгласы вызывали ироническую улыбку на губах Вульфа. Он шел как Христос среди страждущих, попутно исцеляя всех увечных. Сзади здоровенные молодцы уже лупили по мордам нищих, отбирая у них заветные доллары.

– Видите, – кивнул мне Вульф, – бароны сословия нищих снова восстанавливают свою иерархию в клане и сейчас подойдут к нам.

И точно. На нашем пути стояли три крайне состоятельных человека, что было видно по алмазным перстням и золотым зажигалкам, от которых они прикуривали, и фракам, в которые они были одеты.

– Уважаемый, – сказал с акцентом самый молодой из них, – зачем вы утруждаете себя? Давайте ваши деньги, и мы раздадим их всем нищим по их коэффициенту трудового участия в нелегком деле всегосударственного призрения тех, кто не может жить так, как бы он хотел.

– А ведь правильно, – обрадовался Велле, – чего же мне утруждаться, когда достаточно шестерок для мелких забот…

– Ты кого, сука, шестеркой назвал, – дернулся в драку молодой, – я тебя сейчас прирежу прямо здесь, и мне ничего не будет, потому что все полиционеры, прокуроры и судьи скажут, что это был не я, а кто-то из оскорбленных тобою нищих.